Семейно-корпоративные споры все чаще встречаются в судебной практике. Занимаясь бизнесом супруги, или один из них, не часто задумываются о том, что будет с этим бизнесом в случае развода, поэтому конфликты между супругами в связи с разделом бизнеса возникают довольно часто. Банкротство одного из супругов, как правило, делает такие споры еще более запутанными и порождает новые вопросы.
Один из таких вопросов касается наличия у финансового управляющего супруга-должника обязанностей действовать добросовестно и разумно по отношению к другому супругу и наличие у такого супруга права обжаловать действия финансового управляющего, если такие обязанности были нарушены.
П. 3 ст. 20.3 Закона о банкротстве установлена обязанность арбитражного управляющего действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества. Супруг должника в этой норме не упоминается, хотя в большинстве случаев имущество должника является совместной собственностью, права на которую принадлежат обоим супругам. Получается, что обязанность арбитражного управляющего действовать добросовестно и разумно в интересах должника предполагает наличие аналогичной обязанности в отношении супруга, которому также принадлежат права на имущество, входящее в состав конкурсной массы.
Все несколько усложняется, когда речь идет о долях участия в уставном капитале юридических лиц, ведь супруг, не являющийся титульным владельцем доли, не является и участником корпоративных отношений и не может участвовать в управлении обществом с ограниченной ответственностью, например. Даже при разделе доли в уставном капитале супруг не сможет стать участником общества, если его уставом предусмотрено ограничение на переход доли в уставном капитале третьим лицам и остальные участники будут против перехода к нему корпоративных прав (Определение Верховного Суда РФ от 06.04.2021 г. по делу А40-324092/2019).
В ходе процедуры реализации имущества должника в силу п. 6 ст. 213.25 Закона о банкротстве права участника юридического лица, принадлежащие гражданину, осуществляются финансовым управляющим, который от имени должника принимает участие в общем собрании участников и голосует на таком собрании. Понятно, что участвуя в принятии управленческих решений в обществе, финансовый управляющий должен действовать добросовестно и разумно в интересах должника и его кредиторов, что предполагает обязанность действовать добросовестно и в интересах супруга должника-участника общества, но вопрос о том, имеется ли у супруга право на обжалование действий управляющего в случае неисполнения им такой обязанности вызывает у судов затруднение.
В одном из дел о банкротстве, рассмотренных Арбитражным судом Свердловской области, суд отказался рассматривать жалобу бывшей супруги должника на действия финансового управляющего, связанные с принятием решения о внесении изменений в устав общества с ограниченной ответственностью. Участнику принадлежало 25% уставного капитала общества, в собственности которого было несколько земельных участков, предоставленных для осуществления строительства. В соответствии с уставом, все решения должны были приниматься участниками общества единогласно, что делало долю должника блокирующей и препятствовало принятию любых корпоративных решений без согласия финансового управляющего, действующего от имени должника. В ходе рассмотрения дела о банкротстве выяснилось, что финансовый управляющий проголосовал за внесение в устав общества изменений о снижении необходимого для принятия решений кворума до 75%, что привело к утрате контрольного характера доли должника и позволило другим участникам общества через месяц после внесения изменений в устав одобрить сделку по продаже принадлежавших обществу земельных участков в пользу дочерней компании одного из участников. Хотя очевидно, что одобренная сделка была сделкой с заинтересованностью, которая могла быть одобрена только финансовым управляющим, который представлял интересы единственного незаинтересованного участника, вопрос об одобрении сделки с заинтересованностью собранием участников не рассматривался, сделка была одобрена как крупная, но от голосования по вопросу о ее одобрении управляющий воздержался. Ни кредиторы, ни супруга должника (на тот момент еще не бывшая) не были уведомлены о происходящих в обществе корпоративных событиях. Должник был в курсе, и даже расписался в протоколе об одобрении сделки, поскольку его принятое решение вполне устраивало.
К моменту, когда информация о внесении изменений в устав общества и последующей продаже земельных участков стала известна кредиторам и супруге должника, финансовый управляющий, голосовавший на собрании, был уже отстранен. Новый управляющий предъявил иски об оспаривании изменений в устав и об оспаривании сделки с земельными участками, а супруга должника, ставшая к тому моменту бывшей супругой и инициировала спор о разделе имущества, обратилась с жалобой на действия бывшего управляющего в деле о банкротстве.
Суд первой инстанции возвратил[1] жалобу бывшей супруги, указав на отсутствие у нее права на обжалование действий финансового управляющего, поскольку она не является ни участником дела о банкротстве, ни участником процесса по делу о банкротстве. Апелляция оставила определение о возврате жалобы без изменения[2], сославшись дополнительно на участие бывшей супруги в рассмотрении корпоративных споров, инициированных новым финансовым управляющим и на наличие у нее возможности защитить свои права иным образом. К моменту рассмотрения спора апелляционным судом дело о банкротстве было прекращено в связи с утверждением мирового соглашения. Уральская кассация оставила принятые судебные акты без изменения[3], но при этом указала, что при подаче жалобы на действия финансового управляющего бывшая супруга должника обосновала нарушение ее прав и законных интересов именно по тому вопросу, в рассмотрении которого ее участие предусмотрено законодательством о банкротстве (пункт 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве). Несмотря на это, кассационный суд не отменил обжалуемые судебные акты, указав, что рассмотрение жалобы бывшей супруги лишено правового смысла, поскольку дело о банкротстве прекращено.
Позиция кассации в данном случае кажется мне достаточно спорной. Президиум ВАС РФ еще в 2013 г. в постановлении № 10283/12 пришел к выводу, что рассмотрение жалобы на действия внешнего управляющего, которые привели к изменению корпоративного влияния участника общества с ограниченной ответственностью, возможно и после прекращения производства по делу о банкротстве в связи с утверждением мирового соглашения и удовлетворил жалобу на действия арбитражного управляющего. Та же самая Уральская кассация в постановлении от 30.07.2020 г. № Ф09-2094/20 указала, что завершение конкурсного производства по делу о банкротстве и ликвидация должника не препятствовали рассмотрению жалобы на действия конкурсного управляющего и согласилась с отменой судом апелляционной инстанции определения о прекращении производства по жалобе на действия управляющего сославшись при этом на позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в Постановлении от 12.10.2015 N 25-П.
Вывод суда кассационной инстанции об отсутствии правового смысла в рассмотрении жалобы бывшей супруги должника на действия управляющего кажется довольно сомнительным с учетом того, что супруг участника общества с ограниченной ответственностью, не имея корпоративных прав, практически полностью лишен возможности использовать средства правовой защиты, доступные участнику корпорации. При этом негативный результат действий управляющего очевиден – подлежащая разделу между супругами доля в уставном капитале общества практически полностью утратила свою стоимость: сначала ее стоимость снизилась в результате утраты контрольного характера, а потом – в результате отчуждения обществом единственного актива. В этой ситуации оспаривание действий арбитражного управляющего и последующее взыскание с него убытков в виде утраченной в результате его действий части стоимости доли в уставном капитале общества, по сути, остается единственным доступным для бывшей супруги средством правовой защиты.
Правовой смысл рассмотрения подобной жалобы по существу имеется не только с точки зрения защиты интересов конкретного физического лица, но и с точки зрения защиты интересов целой категории лиц. Семейные конфликты на фоне банкротства одного из супругов не являются редкостью. Финансовые управляющие должны понимать, что в число лиц, интересы которых они должны защищать в процедуре банкротства физического лица, входит не только сам должник и его кредиторы, но также супруг должника. Нарушение финансовым управляющим его обязанностей по отношению к супругу должника должно влечь для него такие же негативные последствия, как, например, нарушение прав и интересов кредиторов, в противном случае целая категория лиц, нуждающихся в судебной защите, будет такой защиты лишена. Посмотрим, увидит ли Верховный Суд правовой смысл в рассмотрении по существу кассационной жалобы бывшей супруги должника, которая ею подана.
[1] https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/65ad770a-b93b-4fa3-bf71-3145ce56e79c/4fa29489-f4d5-4cbd-976d-567b...
[2] https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/65ad770a-b93b-4fa3-bf71-3145ce56e79c/ee6bf000-8104-490e-9e67-9d57...
[3] https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/65ad770a-b93b-4fa3-bf71-3145ce56e79c/2bb9e5ee-c354-4c26-a18e-8c66...